Мемы в наши дни стали не только неотъемлемой частью популярной культуры, но и перспективным направлениям исследований в области лингвистики, культурологии, лингвокультурологии, медиа. Причина их популярности кроется в том, что в интернет-пространстве востребованы такие формы медиатекста, которые дают аудитории максимально редуцированные представления о самых разных событиях и явлениях. Образные и текстовые компоненты мемов предстают в неразрывном единстве, которое проявляется как на вербальном уровне, так и на невербальном уровнях, что обусловливает необходимость интерпретации мема как познавательного процесса на когнитивном уровне.
Исследование, проведённое в рамках НОШ «Культурное наследие» при финансовой поддержке Программы развития МГУ (проект № 23-Ш02−16) совместно специалистами факультетов журналистики, психологии и искусств Московского университета, направлено на выявление этнокультурной специфики и особенностей восприятия мемов представителями различных культур. Результаты работы опубликованы в «Национальном психологическом журнале».
«Мемы имеют ярко выраженную компенсаторную психологическую функцию, благодаря чему они молниеносно распространяются, прежде всего, среди молодежи, становясь легким способом выражения оценки происходящего», — считают руководители исследования Галина Денисова, зам. декана по научной работе и развитию факультета искусств, и Ольга Смирнова, зав. кафедрой цифровой журналистики факультета журналистики. Однако культурные особенности делают их достаточно локальной формой медиатекста. К примеру, для китайской мемосферы, которая вместе с российской стала предметом исследования, характерно присутствие большого числа легко узнаваемых вымышленных рисованных персонажей, которые становятся героями «мемосериалов» (например, о Панде) и вызывают, как правило, определенную стереотипную реакцию. Для представителей русской лингвокультуры, как выявил проведенный анализ, эти мемы оказываются непонятными.
Проведенное исследование позволило сделать вывод, что этнокультурная специфика проявляется как на уровне конструирования мемов, так и на уровне их восприятия и когнитивной обработки респондентами. При этом конфликт восприятия проявляется в невозможности интерпретации этнокультурных референций, что приводит к непониманию смысла мема и отражается косвенным образом в параметрах глазодвигательной активности респондентов.
Исследование, проведённое в рамках НОШ «Культурное наследие» при финансовой поддержке Программы развития МГУ (проект № 23-Ш02−16) совместно специалистами факультетов журналистики, психологии и искусств Московского университета, направлено на выявление этнокультурной специфики и особенностей восприятия мемов представителями различных культур. Результаты работы опубликованы в «Национальном психологическом журнале».
«Мемы имеют ярко выраженную компенсаторную психологическую функцию, благодаря чему они молниеносно распространяются, прежде всего, среди молодежи, становясь легким способом выражения оценки происходящего», — считают руководители исследования Галина Денисова, зам. декана по научной работе и развитию факультета искусств, и Ольга Смирнова, зав. кафедрой цифровой журналистики факультета журналистики. Однако культурные особенности делают их достаточно локальной формой медиатекста. К примеру, для китайской мемосферы, которая вместе с российской стала предметом исследования, характерно присутствие большого числа легко узнаваемых вымышленных рисованных персонажей, которые становятся героями «мемосериалов» (например, о Панде) и вызывают, как правило, определенную стереотипную реакцию. Для представителей русской лингвокультуры, как выявил проведенный анализ, эти мемы оказываются непонятными.
Проведенное исследование позволило сделать вывод, что этнокультурная специфика проявляется как на уровне конструирования мемов, так и на уровне их восприятия и когнитивной обработки респондентами. При этом конфликт восприятия проявляется в невозможности интерпретации этнокультурных референций, что приводит к непониманию смысла мема и отражается косвенным образом в параметрах глазодвигательной активности респондентов.